Уважаемый Кирилл! Все мы, конечно, по близким дорожкам ходим. Недавно знакомый австрийский математик передал мне привет от девочки, что когда-то вела у меня математический кружок. На американской конференции встречаю коллег из Питера и не только. С РТФ у меня через одного его соавтора общий знакомый очень хороший есть (т.е. мой хороший знакомый, а соавтора - умеренно хороший). РТФ этого не знает... И так далее. Вообще в России все знакомы через цепочку в несколько человек (учитель-РОНО-министр образования-...) Но мое знакомство с Георгием Сергеевичем, к сожалению, носило очень поверхностный характер. Я совершенно уверена, что он не помнит меня. Мне он показался очень хорошим человеком. Добрый и на медведя похож.

Текст имеет гл. образом историческое значение

По поводу твоего замечания, что я де вынужден ковбойствовать, это и так и не так, не смотря на мои оставшиеся обиды на ГИН у меня все было более менее нормально и даже отдельная комната (что для ГИНа !!! сам знаешь) и снс я 10 лет как уже, т.е. чуть ли не первый им стал из своего поколения. И на прокорм мне всегда хватало и с МГУ у меня были и остаются прекрасные отношения. Мой переезд обусловлен сугубо личными причинами, и не имеет никакого отношения ни к каким политическим передрягам, хотя последнее и не совсем так... Я тут кстати ковбойствуя стал большим патриотом, выразилось это в том, что на Зоненшайновском митинге из Стэнфорда была самая большая делегация, аж 4 человека сразу.

2 Кошка Катя Все меня не оставляет ощущение, что по одним дорожкам ходим или по близким, вот и про распитие с Георгием Сергеичем упомянули... Прослойка тонка. С интересом читаю Ваши посты, картина уже почти ясна, и ах как молоды мы были...

"Истинная интеллигентность определяется не начитанностью, не сведениями и не умениями. Она определяется творческой силой души в испытании, в наблюдении и созерцании, в выделении существенного и в постижении той индивидуальной закономерности, которая владеет каждым предметом. Университет вообще призван не к тому, чтобы давать сведения или проверять память людей; но к тому, чтобы учить самостоятельно и непредвзято познавать. Мы чтим Академию и ее преподавание не как школу памяти и мертвых схем, а как школу живого метода. И ученый преподаватель стоит на высоте только тогда, когда он научает своего ученика становиться самому лицом к лицу с предметом и самостоятельно уходить в его испытание, увидение и описание. Академия обращается не к памяти, а к разуму; не к единому доверию, а к самодеятельности. Она учит не воспроизведению формул, а самостоятельному добыванию; не дедукции, коей увлекаются все полуобразованные, а индукции, обретению, диагнозу. Ей нужна не слабость суждения, а сила суждения..."